Моральная паника, культура аниме и кейс ЧВК «Рёдан»
Подкаст «Неправильные эксперты»
Текстовая версия выпуска «Моральная паника, культура аниме и кейс ЧВК «Рёдан» подкаста «Неправильные эксперты» от 7 марта 2023 года.
Выпуск транскрибирован благодаря донатам наших подписчиков с Bosty.
Выпуск транскрибирован благодаря донатам наших подписчиков с Bosty.
Неправильные эксперты
- Товарищ майорПоддержка пользователей & включенное наблюдение
- Михаил ВершининСоциальный психолог & маркетолог
- Елизавета ЩетининаРелигиовед & исследователь субкультур
- Лариса АстаховаРелигиовед & Судебный эксперт
- Сергей БредихинСоциолог & чиновник
- Марина БигноваРелигиовед & Судебный эксперт
- Патроны с Boosty
Все материалы для данного подкаста взяты из открытых источников. Мнения ведущих носят субъективный и личный характер без цели оскорбления или нанесения вреда деловой репутации и вашей вере. Некоторые высказывания могут вас расстроить или не соответствовать вашей религиозной картине мира. Во время передачи обсуждаются запрещенные в РФ экстремистские соцсети, террористические и нежелательные организации и особенности вооруженного конфликта на Украине. Если вам нет 18 лет, то этот выпуск точно не для вас.
Товарищ майор
Поддержка пользователей & включенное наблюдение
Всем привет, сегодня у нас выпуск подкаста «Неправильных экспертов», можно сказать, по горячим следам. Мы решили обсудить отличный пример моральной паники — ЧВК Рёдан и миф аниме очень опасны для молодежи.
Для тех, кто нас слушает впервые, рекомендую наши выпуски подкаста «Моральная паника и защита общества» и «Экзорцизм в традиционных религиях». Мы же будем говорить о якобы новой и опасной субкультуре анимешников неонацистов, которые захватили не только души и мысли российских детей, но даже и украинских. На Украине, правда, в этом винят не аниме, а происки российских спецслужб.
Захватывать и удерживать фудкорт нашего торгового центра сегодня будут анимешник и социальный психолог Михаил Вершинин, который изучал не только секты, но и ходил к питерским зигующим, чтобы понять их уровень гркехопадения, это я. А еще кошкодевочка религиовед и социальных психолог Лариса Астахова, которая не только разбирается в аниме, но имеет большую коллекцию ножей и сюрикенов.
Для тех, кто нас слушает впервые, рекомендую наши выпуски подкаста «Моральная паника и защита общества» и «Экзорцизм в традиционных религиях». Мы же будем говорить о якобы новой и опасной субкультуре анимешников неонацистов, которые захватили не только души и мысли российских детей, но даже и украинских. На Украине, правда, в этом винят не аниме, а происки российских спецслужб.
Захватывать и удерживать фудкорт нашего торгового центра сегодня будут анимешник и социальный психолог Михаил Вершинин, который изучал не только секты, но и ходил к питерским зигующим, чтобы понять их уровень гркехопадения, это я. А еще кошкодевочка религиовед и социальных психолог Лариса Астахова, которая не только разбирается в аниме, но имеет большую коллекцию ножей и сюрикенов.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Конничива!
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Помогать контролировать фудкорт нам будут представители челябинского рабочего класса шахтеров и металлургов религиовед и главная большая сестра челябинского рунета Елизавета Щетинина.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Всем привет!
Елизавета Щетинина
Религиовед
И просто вечно молодой социолог без вредных привычек Сергей Бредихин.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
И в самом расцвете сил, заметьте!
Сергей Бредихин
Социолог
И чтобы нас не обвиняли в том, что белые угнетают, с нами отжимать место у американского киэфси будет религиовед и педагог из степей Башкирии, гордость местных госшаманов Марина Бигнова.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Добрый день! Фудкорты теперь моя любимая стезя, тяжело переезжать в Москву.
Марина Бигнова
Религиовед
Это не к тому, что вы там живете, потому что «А то вдруг подумают!»
Ну и конечно, прежде чем погружаться на дно аниме, подростковых банд и современной молодежи, мы должны включить дисклеймер для товарища майора, который олицетворяет закон и порядок, и точка, в нашем подкасте!
Ну и конечно, прежде чем погружаться на дно аниме, подростковых банд и современной молодежи, мы должны включить дисклеймер для товарища майора, который олицетворяет закон и порядок, и точка, в нашем подкасте!
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Все скатываются, из тех, кто хоть открывал один раз учебник по социологии или смотрел что-то порядочное на ютубе, к теме теорий поколений и межпоколенческого разрыва.
Теория поколений считается, что она разработана Уильямом Штраусом и Нилом Хоув и описывает повторяющиеся поколенческие циклы в истории США. На самом деле, это был маркетинговый продукт, который был заказан у них компаниями для объяснения определенных потребительских предпочтений. И когда говорят о теории поколения, на самом деле, их существует порядка 6 или 7 разных теоретических подходов к теориям поколений.
Наиболее на слуху — это Штраус и Хоув. Свой труд они начали готовить в 91 году. В 97 году они написали целую книгу «Четвертое превращение», где они развивают теорию и пишут о четырехчастном поколенческом цикле и повторяющихся моделях поведения в истории США. Что-то к этому можно отнести, теорию спирали, которая разработана нашими отечественными историками, средняя продолжительность жизни 80 лет и состоит из 4 периодов длительностью 20 лет. Значит, детство, молодость, средний возраст и старость.
Поколение — это совокупность людей, которые рождаются каждые 20 лет. Считается, что есть на слуху, вы, возможно, слышали, бэби-бумеры, поколение X, поколение Y, поколение Z, потом есть всякие поколения снежинок, сейчас миллениалы пошли, потом новое теперь поколение буквально неделю или месяц назад придумали «S-миллениумы» какие-то, то есть постоянно, постоянно идут надстройки. Хоть и считается, что теория поколений подходит к разным странам, на самом деле, это больше научпоп и какая-то популярная модель, которая не совсем одобряется в классической социологии, но про это нам, возможно, дополнит Сергей.
Теория поколений считается, что она разработана Уильямом Штраусом и Нилом Хоув и описывает повторяющиеся поколенческие циклы в истории США. На самом деле, это был маркетинговый продукт, который был заказан у них компаниями для объяснения определенных потребительских предпочтений. И когда говорят о теории поколения, на самом деле, их существует порядка 6 или 7 разных теоретических подходов к теориям поколений.
Наиболее на слуху — это Штраус и Хоув. Свой труд они начали готовить в 91 году. В 97 году они написали целую книгу «Четвертое превращение», где они развивают теорию и пишут о четырехчастном поколенческом цикле и повторяющихся моделях поведения в истории США. Что-то к этому можно отнести, теорию спирали, которая разработана нашими отечественными историками, средняя продолжительность жизни 80 лет и состоит из 4 периодов длительностью 20 лет. Значит, детство, молодость, средний возраст и старость.
Поколение — это совокупность людей, которые рождаются каждые 20 лет. Считается, что есть на слуху, вы, возможно, слышали, бэби-бумеры, поколение X, поколение Y, поколение Z, потом есть всякие поколения снежинок, сейчас миллениалы пошли, потом новое теперь поколение буквально неделю или месяц назад придумали «S-миллениумы» какие-то, то есть постоянно, постоянно идут надстройки. Хоть и считается, что теория поколений подходит к разным странам, на самом деле, это больше научпоп и какая-то популярная модель, которая не совсем одобряется в классической социологии, но про это нам, возможно, дополнит Сергей.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Да, Михаил, на самом деле теорию поколений довольно часто критикуют, она скорее удобна для каких-то маркетинговых целей, потому что мы понимаем, есть у нас поколение Z, которое имеет такие четкие установки, вот наша целевая аудитория, мы на нее ориентируемся. Хотя давно уже показано, что эта теория имеет слабые черты и на все сообщества, на все страны распространяться не может, да и в целом не всегда эти межпоколенческие разрывы в культуре и всем прочем настолько явны и очевидны.
И вот здесь как раз мы можем перейти к вопросу о том, с чего мы начали, а вот ЧВК «Рёдан», это понятно, какой-то определенный поколенческий момент, но насколько оно соотносится с классическими понятиями социологии и можно ли описать этот феномен через них. Для этого давайте посмотрим некоторые понятия, которые так или иначе с этим соотносятся, например, понятие субкультуры. Очень часто как раз используют для описания разного рода анимешных движений и сообществ, понятия субкультуры, не совсем четко разбираясь, что это такое.
В классическом смысле в социологии, антропологии, культурологии субкультура — это часть общей культуры общества, которая отличается своим поведением, образом мыслей, образом действий от преобладающего большинства. Ну и соответственно, носители этой самой части культуры.
И вот здесь как раз мы можем перейти к вопросу о том, с чего мы начали, а вот ЧВК «Рёдан», это понятно, какой-то определенный поколенческий момент, но насколько оно соотносится с классическими понятиями социологии и можно ли описать этот феномен через них. Для этого давайте посмотрим некоторые понятия, которые так или иначе с этим соотносятся, например, понятие субкультуры. Очень часто как раз используют для описания разного рода анимешных движений и сообществ, понятия субкультуры, не совсем четко разбираясь, что это такое.
В классическом смысле в социологии, антропологии, культурологии субкультура — это часть общей культуры общества, которая отличается своим поведением, образом мыслей, образом действий от преобладающего большинства. Ну и соответственно, носители этой самой части культуры.
Сергей Бредихин
Социолог
Субкультура может отличаться своей системой ценностей, языком, манерой поведения, одеждой и многими, многими другими аспектами. Но далеко не всегда те сообщества, которые у нас так или иначе выделяются своим внешним видом или поведением, составляют именно субкультуру в полном смысле этого слова.
Зачастую это другой феномен, который называет фэндом, ну или на русский язык фанатство. То есть это такие сообщества поклонников какого-нибудь писателя, исполнителя, стиля и тому подобное, это такой тусовочный мир, в котором есть свой юмор, сленг, схожие интересы, но в полном смысле слова это не субкультура, потому что нет там общего мировоззрения, единых вкусов во многих сферах и так далее. То есть это нечто более мелкое и незначительное. Хотя какая-то часть молодежных субкультур действительно происходит от разного рода фэндомов.
Но здесь важно отметить еще такой момент, что субкультура может существовать как мирно, вливаясь в общую культуру и не противодействия ей, так и в рамках контркультурной формы взаимодействия, когда вот эти самые молодежные субкультуры начинают идти на протест или наоборот избегать общей реальности, тем самым формируя себя.
Если же мы посмотрим, когда вообще образуется этот феномен молодежных субкультур, то это скорее середина XX века после окончания Второй мировой войны, и в принципе социологи объясняют появление их тем, что увеличение нашего материального благосостояния, возможностей производства раздвинуло возрастные рамки социализации.
То есть если раньше тебе в 14 лет надо идти было на завод, грубо говоря, то теперь в 14 лет ты можешь прекрасно еще учиться, потом пойдешь в университет и годам к 30, может быть, куда-нибудь пойдешь работать, а может, и не пойдешь. И вот это длинное детство и отрочество позволяет молодым людям находить себя в разных формах. Ну и разумеется, молодежные субкультуры — это такой скорее городской феномен, что, в принципе, мы сегодня и наблюдаем.
А вот как социолог социолога хотел бы спросить Ларису. А все-таки это вот самое «Рёдан» и в целом анимешное движение — оно является субкультурой или нет, на ваш взгляд?
Зачастую это другой феномен, который называет фэндом, ну или на русский язык фанатство. То есть это такие сообщества поклонников какого-нибудь писателя, исполнителя, стиля и тому подобное, это такой тусовочный мир, в котором есть свой юмор, сленг, схожие интересы, но в полном смысле слова это не субкультура, потому что нет там общего мировоззрения, единых вкусов во многих сферах и так далее. То есть это нечто более мелкое и незначительное. Хотя какая-то часть молодежных субкультур действительно происходит от разного рода фэндомов.
Но здесь важно отметить еще такой момент, что субкультура может существовать как мирно, вливаясь в общую культуру и не противодействия ей, так и в рамках контркультурной формы взаимодействия, когда вот эти самые молодежные субкультуры начинают идти на протест или наоборот избегать общей реальности, тем самым формируя себя.
Если же мы посмотрим, когда вообще образуется этот феномен молодежных субкультур, то это скорее середина XX века после окончания Второй мировой войны, и в принципе социологи объясняют появление их тем, что увеличение нашего материального благосостояния, возможностей производства раздвинуло возрастные рамки социализации.
То есть если раньше тебе в 14 лет надо идти было на завод, грубо говоря, то теперь в 14 лет ты можешь прекрасно еще учиться, потом пойдешь в университет и годам к 30, может быть, куда-нибудь пойдешь работать, а может, и не пойдешь. И вот это длинное детство и отрочество позволяет молодым людям находить себя в разных формах. Ну и разумеется, молодежные субкультуры — это такой скорее городской феномен, что, в принципе, мы сегодня и наблюдаем.
А вот как социолог социолога хотел бы спросить Ларису. А все-таки это вот самое «Рёдан» и в целом анимешное движение — оно является субкультурой или нет, на ваш взгляд?
Прежде всего, Сергей, я абсолютно согласна с тем, что необходимо разделять направления, что такое субкультура, контркультура, фэндом и так далее. Потому что у нас очень часто сегодня стали термин субкультуры использовать в значении контркультуры, то есть культуры противопоставляющей себя ценностям всего общества. И вот как раз что касается ЧВК Рёдан, речь шла о том, что это вроде как контркультурное, негативное для всего общества и для культуры тоже явление. Поэтому очень хорошо, что вы поставили на этом акцент. Конечно, нельзя говорить о том, что ЧВК «Рёдан» — это субкультура, поскольку сама по себе исходная для данного явления завязано немножечко с другой — с аниме-культурой.
Вообще, что такое аниме? Все знают, что означает это анимацию, восходит корнями к английскому слову анимейшен, это сокращенное, скажем так, до трех слогов терминология, но в принципе надо помнить, что до середины 70-х годов вообще говорили о кинокомиксах, а не о аниме-культуре. И по мере распространения японская анимация за пределы Японии слово стало входить в другие языки, включая русский, в качестве обозначения анимации, произведенной в Японии и имеющей характерной для нее стилистические признаки.
Сегодня на самом деле мы имеем с вами и американскую аниме, и русское есть тоже аниме, к сожалению, в очень-очень ограниченных формах, крайне положительный и крайне отрицательный пример, но об этом позже.
Вообще, что такое аниме? Все знают, что означает это анимацию, восходит корнями к английскому слову анимейшен, это сокращенное, скажем так, до трех слогов терминология, но в принципе надо помнить, что до середины 70-х годов вообще говорили о кинокомиксах, а не о аниме-культуре. И по мере распространения японская анимация за пределы Японии слово стало входить в другие языки, включая русский, в качестве обозначения анимации, произведенной в Японии и имеющей характерной для нее стилистические признаки.
Сегодня на самом деле мы имеем с вами и американскую аниме, и русское есть тоже аниме, к сожалению, в очень-очень ограниченных формах, крайне положительный и крайне отрицательный пример, но об этом позже.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Анимешники в России
Существует 2 альтернативных русских написания слова аниме, но оба произносятся одинаково, поэтому я не думаю, что для подкаста это существенно. В русском языке слово аниме не склоняется, и мы используем с вами в разговорной речи часто слова, образованные от слова аниме. Это анимешник, анимешный и так далее.
Итак, аниме — японская мультипликация, то есть анимешник — это, соответственно, тот, кто так или иначе как-то относится к этой японской мультипликации любит ее, смотрит, разделяет какие-то идеи и так далее.
В принципе, нужно отметить, это очень важный аспект, что в отличие от мультфильмов всех других стран, этот вид анимации, японская анимация предназначена не для просмотра детьми, большая часть выпускаемого аниме рассчитана на подростковую, взрослую аудиторию, во многом это одна из причин, почему аниме так популярно в мире. И важно понимать, что в связи с этим существует всегда возрастная маркировка того, на какой возраст рассчитан тот или иной сериал или та или иная картина.
Почему появилось аниме в России? Да, аниме — это японская анимация, она возникла как ответ на массовую культуру США, то есть своего рода японский ответ на американское давление, что логично после Второй мировой войны, в связи с тем, что вообще, скажем так, история с бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки — это национальная травма для Японии, и конечно, в культуру американскую японская культура принимать была не готова. И получилось так, что появилось логическое продолжение японского изобразительного театрального искусства в виде массовой культуры манги и аниме.
То есть мы не говорим о том, что до Второй мировой войны аниме не существовало вообще, но после войны активизируется потребность японского общества в выполнении того самого общественного заказа, противодействует, простите, тлетворному влиянию Запада. Что-то мне это напоминает.
И аниме с мангой дают не просто отпор американским комиксам, а становятся в свою очередь той самой мягкой силой, благодаря которому Япония распространяет свое влияние на весь мир.
В России аниме появляется, видимо, все-таки если говорить о централизованной системе, в 90-х годах 20 века, когда мы с вами могли в определенное время посмотреть на РЕН ТВ или 2×2 на крупных каналах различного рода первые сериалы, Сейлор Мун, Покемонов и так далее.
Итак, аниме — японская мультипликация, то есть анимешник — это, соответственно, тот, кто так или иначе как-то относится к этой японской мультипликации любит ее, смотрит, разделяет какие-то идеи и так далее.
В принципе, нужно отметить, это очень важный аспект, что в отличие от мультфильмов всех других стран, этот вид анимации, японская анимация предназначена не для просмотра детьми, большая часть выпускаемого аниме рассчитана на подростковую, взрослую аудиторию, во многом это одна из причин, почему аниме так популярно в мире. И важно понимать, что в связи с этим существует всегда возрастная маркировка того, на какой возраст рассчитан тот или иной сериал или та или иная картина.
Почему появилось аниме в России? Да, аниме — это японская анимация, она возникла как ответ на массовую культуру США, то есть своего рода японский ответ на американское давление, что логично после Второй мировой войны, в связи с тем, что вообще, скажем так, история с бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки — это национальная травма для Японии, и конечно, в культуру американскую японская культура принимать была не готова. И получилось так, что появилось логическое продолжение японского изобразительного театрального искусства в виде массовой культуры манги и аниме.
То есть мы не говорим о том, что до Второй мировой войны аниме не существовало вообще, но после войны активизируется потребность японского общества в выполнении того самого общественного заказа, противодействует, простите, тлетворному влиянию Запада. Что-то мне это напоминает.
И аниме с мангой дают не просто отпор американским комиксам, а становятся в свою очередь той самой мягкой силой, благодаря которому Япония распространяет свое влияние на весь мир.
В России аниме появляется, видимо, все-таки если говорить о централизованной системе, в 90-х годах 20 века, когда мы с вами могли в определенное время посмотреть на РЕН ТВ или 2×2 на крупных каналах различного рода первые сериалы, Сейлор Мун, Покемонов и так далее.
Понятно, что в России, так же как и во всем мире, стали проводиться конвенты, фестивали, были даже своего рода журналы, которые были посвящены полностью аниме и манге. Соответственно, предположим, с 2003 года журнал аниме гид рассказывал о всех новинках японской анимации и ребята, заинтересованные в аниме-культуре, активно пользовались этими изданиями.
Самая большая проблема, на мой взгляд, связана с тем, что аниме действительно очень разнообразно по жанрам. И вообще, это деление в целом очень размыто. Как я уже сказала, например, очень важно, что аниме — это не детские рисунки и вот этот возрастной ценз, естественно, будет ставить возрастное своего рода деление на детей, юношей, девушек, мужчин, женщин и так далее, то есть на какой пол и на какой возраст рассчитано то или иное аниме.
Во-вторых, очень важно, что это во многом фантастический мир, и мы можем посмотреть деление по антуражу, по технологиям, жанрам меха, киберпанки, фэнтези, стимпанки и так далее. То есть огромное количество самых разных жанров, которые, кстати, как вы знаете, использовались активно, в том числе разного рода сектантскими сообществами, например жанр меха, к нему во многом приложила руку известная японская секта Аум синрикё, которая спонсировала это аниме и в том числе сделали его сами, потом передали на крупные корпорации, оплачивали их услуги.
И в целом получается, что очень важно понимать, что ваш ребенок, который смотрит аниме, это не обязательно детский мультик, который он смотрит. Действительно, очень важно выделить, что именно он смотрит, какой возрастной ценз у этого аниме, который он смотрит, но при этом это не означает, что если он смотрит аниме, автоматически он смотрит некую ужасную картину, обязательно она будет кровавой и страшной и деструктивной для его воздействия.
Самая большая проблема, на мой взгляд, связана с тем, что аниме действительно очень разнообразно по жанрам. И вообще, это деление в целом очень размыто. Как я уже сказала, например, очень важно, что аниме — это не детские рисунки и вот этот возрастной ценз, естественно, будет ставить возрастное своего рода деление на детей, юношей, девушек, мужчин, женщин и так далее, то есть на какой пол и на какой возраст рассчитано то или иное аниме.
Во-вторых, очень важно, что это во многом фантастический мир, и мы можем посмотреть деление по антуражу, по технологиям, жанрам меха, киберпанки, фэнтези, стимпанки и так далее. То есть огромное количество самых разных жанров, которые, кстати, как вы знаете, использовались активно, в том числе разного рода сектантскими сообществами, например жанр меха, к нему во многом приложила руку известная японская секта Аум синрикё, которая спонсировала это аниме и в том числе сделали его сами, потом передали на крупные корпорации, оплачивали их услуги.
И в целом получается, что очень важно понимать, что ваш ребенок, который смотрит аниме, это не обязательно детский мультик, который он смотрит. Действительно, очень важно выделить, что именно он смотрит, какой возрастной ценз у этого аниме, который он смотрит, но при этом это не означает, что если он смотрит аниме, автоматически он смотрит некую ужасную картину, обязательно она будет кровавой и страшной и деструктивной для его воздействия.
Ну вот у меня такой кейс был в Нижневартовске, когда ко мне подошел замначальника отдела, который курирует работу молодежи мэрии, и спросила, насколько опасно аниме и надо ли его полностью запрещать. Я спросил, а с чего вообще постановка такая вопроса. Она говорит: ну вот мне прочитали лекцию, приезжал человек и рассказал, что аниме — это ужас-ужас. Я задал простой вопрос, а даме было лет 35−36, то есть не консервативный возраст, скажем так, я говорю: а вы хоть что-нибудь смотрели из аниме? Она сказала: нет. Но при этом свято уверена, что запрещать это нужно.
Это самая большая проблема для тех, кто борется с аниме, что они его практически не смотрели или смотрели настолько экзотические серии, по которым нельзя сказать, что все аниме такое.
Ларис, у меня простой вопрос: а из-за чего паника в Москве с этими фудкортами, из-за чего она началась? Потому что возможно те, кто наш подкаст слушает, не совсем в курсе, они знают, возможно, о ЧВК, который ведет боевые действия в СВО, а о ЧВК «Редан» — они вообще не понимают, что это такое.
Это самая большая проблема для тех, кто борется с аниме, что они его практически не смотрели или смотрели настолько экзотические серии, по которым нельзя сказать, что все аниме такое.
Ларис, у меня простой вопрос: а из-за чего паника в Москве с этими фудкортами, из-за чего она началась? Потому что возможно те, кто наш подкаст слушает, не совсем в курсе, они знают, возможно, о ЧВК, который ведет боевые действия в СВО, а о ЧВК «Редан» — они вообще не понимают, что это такое.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
На мой взгляд, проблема с тем, что такое ЧВК «Редан» как феномен, и является ли это феномен, связанный с японской анимацией. И, да связан, является, своеобразный феномен, но субкультурой это, естественно, назвать достаточно сложно. Хотя можно выделить, по каким позициям.
Но прежде всего это аниме рассчитанное на определенный возраст. У него достаточно низкий возрастной ценз, то есть «Хантер и хантер» — это аниме, рассчитанное на детей до 16-летнего возраста, то есть это подростки с 12 до 16 лет. Серьезно скажу, я не так много аниме не смогла смотреть, но это одно из тех, которых я осилила несколько серий всего именно из-за своеобразной рисовки и, видимо, той самой возрастной ориентации, потому что идеи, заложенные в этом аниме, идут на другой возраст.
Соответственно, часто бывают ситуации, когда ребята вырастают, они переходят на другие тайтлы, они начинают смотреть что-то другое, другие проблемы, это отходит на второй план. То есть последователей по сообщениям самих ребят, кто вели группы, посвященные этому аниме ВКонтакте, буквально ребята говорили, что их паблики насчитывали до истории, до 20 февраля они насчитывали по 200−300 человек, это были маленькие паблики, не так много народу, кому это было интересно. И только эта ситуация спровоцировала такой рост интереса. То есть выраженного массированного движения редановцев в стране не существовало. И это реакция на скорее «экспертные» в кавычках мнения.
Но прежде всего это аниме рассчитанное на определенный возраст. У него достаточно низкий возрастной ценз, то есть «Хантер и хантер» — это аниме, рассчитанное на детей до 16-летнего возраста, то есть это подростки с 12 до 16 лет. Серьезно скажу, я не так много аниме не смогла смотреть, но это одно из тех, которых я осилила несколько серий всего именно из-за своеобразной рисовки и, видимо, той самой возрастной ориентации, потому что идеи, заложенные в этом аниме, идут на другой возраст.
Соответственно, часто бывают ситуации, когда ребята вырастают, они переходят на другие тайтлы, они начинают смотреть что-то другое, другие проблемы, это отходит на второй план. То есть последователей по сообщениям самих ребят, кто вели группы, посвященные этому аниме ВКонтакте, буквально ребята говорили, что их паблики насчитывали до истории, до 20 февраля они насчитывали по 200−300 человек, это были маленькие паблики, не так много народу, кому это было интересно. И только эта ситуация спровоцировала такой рост интереса. То есть выраженного массированного движения редановцев в стране не существовало. И это реакция на скорее «экспертные» в кавычках мнения.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Теперь относительно, собственно говоря, сюжет. Почему это является своего рода объединяющим фактором? А это типичный социологический феномен, что любая картина, любое видео, материал, как бы последователей оно набирает по мере тех проблем, которые в нем затронуты. Если у нас нет потребности в каких-то аспектах выявления каких-то аспектов нашей жизни, например, обостренное чувство справедливости, что очень распространено у подростков.
Вот те самые протестные настроения, что очень распространено у подростков, жажда каких-то приключений, что опять-таки очень распространено у подростков, и если у нас этого нет, нам не будет интересно смотреть то или иное кино или аниме, или слушать группу, если она нам не созвучна.
Здесь та же самая ситуация. Что такое этот клан? Это по сути при всех прочих моментах — это фантастическая группа. Если мы говорим о том, что все аниме террористическое по своей сути, нам автоматически придется признать аналогично Толкиена всего, Гарри Поттера, все фантастические миры, которые придуманы и существуют у нас вообще на данный момент.
То есть это просто определенная вселенная. Там главный герой, которого пытаются копировать, они копируют именно, скажем, своего рода иносказательно. То есть это герой с обостренным чувством справедливости и в том числе с жаждой приключений.
Вот те самые протестные настроения, что очень распространено у подростков, жажда каких-то приключений, что опять-таки очень распространено у подростков, и если у нас этого нет, нам не будет интересно смотреть то или иное кино или аниме, или слушать группу, если она нам не созвучна.
Здесь та же самая ситуация. Что такое этот клан? Это по сути при всех прочих моментах — это фантастическая группа. Если мы говорим о том, что все аниме террористическое по своей сути, нам автоматически придется признать аналогично Толкиена всего, Гарри Поттера, все фантастические миры, которые придуманы и существуют у нас вообще на данный момент.
То есть это просто определенная вселенная. Там главный герой, которого пытаются копировать, они копируют именно, скажем, своего рода иносказательно. То есть это герой с обостренным чувством справедливости и в том числе с жаждой приключений.
А теперь продолжим это на современную молодежь. Аниме-культура являлась, как сказать, объектом для нападений, очень много лет в последних. В любой критической ситуации говорили, что у нас виноваты две вещи — это компьютерные игры или аниме-культура. И разговоры о том, что надо что-то запретить, запреты, которые были, они шли постоянно, хотя строго говоря, все очень удивлялись, почему разговаривают о тайтлах, у которых стоит сразу метка 18+, они не должны были запрещаться, они и рассчитаны на взрослое поколение, а не для детей, и травмировать никого они не должны.
И с этой точки зрения, на мой взгляд, совершенно не удивительно, что ребята, которые продолжали вести себя как представители аниме субкультуры, представители даже более того определенного клана, которым это было интересно.
Кстати, обратите внимание, не хикканы, которые сидели по домам, а люди, которые собирались, холодно, в определенных местах, понятно, что ТЦ для них сейчас — это альтернативы дворам и подворотням. Денег нет на что-то большее, но общаться в офлайне они хотят.
И с этой точки зрения, на мой взгляд, совершенно не удивительно, что ребята, которые продолжали вести себя как представители аниме субкультуры, представители даже более того определенного клана, которым это было интересно.
Кстати, обратите внимание, не хикканы, которые сидели по домам, а люди, которые собирались, холодно, в определенных местах, понятно, что ТЦ для них сейчас — это альтернативы дворам и подворотням. Денег нет на что-то большее, но общаться в офлайне они хотят.
Ларис, я хотел дополнить. Если мы берем примеры из арабской весны, где мусульманская молодежь активно участвовала в свержении правительства, там есть такое понятие улицы, некоего общественного городского пространства, где молодежь себя реализовывает, она контактировала между собой и часто пассивно выражала протест.
А если идти сейчас из мира социологии, архитектуры и социальной психологии, то есть такое понятие, как третье место. Первое место — это работа или учеба, второе — это дом, а третье — где мы общаемся и проводим время с важными для нас людьми. В моем детстве это были дворы, гаражи, а сейчас для многих современных подростков это как раз фудкорты торговых центров.
И когда у нас раньше были конфликты, попытки контролировать какие-то части уличного двора, то сейчас вот эти конфликты, которые очень сильно раздувают, они связаны как раз за контролем над третьим местом, это фудкорты современных ТЦ, там просто живет и социализируется наша молодежь.
А если идти сейчас из мира социологии, архитектуры и социальной психологии, то есть такое понятие, как третье место. Первое место — это работа или учеба, второе — это дом, а третье — где мы общаемся и проводим время с важными для нас людьми. В моем детстве это были дворы, гаражи, а сейчас для многих современных подростков это как раз фудкорты торговых центров.
И когда у нас раньше были конфликты, попытки контролировать какие-то части уличного двора, то сейчас вот эти конфликты, которые очень сильно раздувают, они связаны как раз за контролем над третьим местом, это фудкорты современных ТЦ, там просто живет и социализируется наша молодежь.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Абсолютно согласна. И вот если продолжать эту логику и если посмотреть историю телеграм-каналов за несколько дней до этих событий, вы обратили, возможно, внимание, что одна из проблем, которых беспокоила молодежь в этот период, — это активность мигрантам по отношению к малолетним подросткам.
Большое количество было приставаний к девочкам, которым 14 лет, то есть я не знаю, как так получилось, это, возможно, случайность, а возможно, нет, что сама по себе вот эта стычка — она явилась своего рода как раз ответом на вот эту возросшую активность. То есть мигранты точно так же стали часто кучковаться, простите, на фудкортах. То есть это 2 группы пытаются занять одно и то же место, одно и то же пространство.
Пространство большое, спору нет, но в этой ситуации сам по себе ответ, который попытались дать ребята, это тот самый ответ, который должен был дать их герой из почитаемой ими аниме-картины. Было бы крайне нелогично, если бы они повели себя как классические хикканы и не стали бы защищать свои интересы.
И вот здесь получается, что как раз многократно обиженная аудитория анимешников, столкнувшись с ситуацией, когда наших бьют, извините, в кавычках, то есть известная формулировка, ну всколыхнуло, мне кажется, общественность, то есть ребята стали пытаться, они вообще не относятся к почитанию редановцев, они многие вообще не смотрели это аниме, и анализ показал, что очень много из ребят, которые поддержали, подписались на паблики, стали писать какие-то поддерживающие посты и так далее, это ребята зачастую 25 и даже 30+, это ребята из первого поколения российского аниме-сообщества, которые стали таким образом поддерживать свою, простите, идентичность. То есть это даже не подростковая волна, а волна вообще консолидирующая всех людей, кто просто переживает за судьбы аниме.
Это одна сторона вопроса. Вторая — понятно, это вопрос экспертного сообщества и так далее, но мы об этом, наверное, сейчас отдельно поговорим. Кто раздувает моральную панику? Явно не анимешники, не сами анимешники, это другая сторона конфликта.
Большое количество было приставаний к девочкам, которым 14 лет, то есть я не знаю, как так получилось, это, возможно, случайность, а возможно, нет, что сама по себе вот эта стычка — она явилась своего рода как раз ответом на вот эту возросшую активность. То есть мигранты точно так же стали часто кучковаться, простите, на фудкортах. То есть это 2 группы пытаются занять одно и то же место, одно и то же пространство.
Пространство большое, спору нет, но в этой ситуации сам по себе ответ, который попытались дать ребята, это тот самый ответ, который должен был дать их герой из почитаемой ими аниме-картины. Было бы крайне нелогично, если бы они повели себя как классические хикканы и не стали бы защищать свои интересы.
И вот здесь получается, что как раз многократно обиженная аудитория анимешников, столкнувшись с ситуацией, когда наших бьют, извините, в кавычках, то есть известная формулировка, ну всколыхнуло, мне кажется, общественность, то есть ребята стали пытаться, они вообще не относятся к почитанию редановцев, они многие вообще не смотрели это аниме, и анализ показал, что очень много из ребят, которые поддержали, подписались на паблики, стали писать какие-то поддерживающие посты и так далее, это ребята зачастую 25 и даже 30+, это ребята из первого поколения российского аниме-сообщества, которые стали таким образом поддерживать свою, простите, идентичность. То есть это даже не подростковая волна, а волна вообще консолидирующая всех людей, кто просто переживает за судьбы аниме.
Это одна сторона вопроса. Вторая — понятно, это вопрос экспертного сообщества и так далее, но мы об этом, наверное, сейчас отдельно поговорим. Кто раздувает моральную панику? Явно не анимешники, не сами анимешники, это другая сторона конфликта.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Не, ну медийщики, родители, политики, но перед тем как переходить к перечислению этих плохих и мерзких людей, хотя среди них есть и, возможно, замечательные, добрые и пушистые, Лиз, а субкультуры молодежные насколько опасные?
Михаил Вершинин
Социальный психолог
На самом деле, говоря про опасность субкультур, мы должны понимать, что мы имеем в виду под субкультурой, что мы имеем в виду под контркультурой и что мы имеем в виду под деструктивным сообществом.
Для многих определение субкультуры, и вот здесь мы возвращаемся к конфликту межпоколенческому, рядом со словом субкультура стоит равно радикализм, радикализм, деструктив, и вот рваные джинсы, длинные челки, футболки. Например, футболки с паучками почему-то, по мнению многих, делает молодых людей радикалами. Поэтому если мы говорим про феномен субкультур, мы не должны никого и нигде стигматизировать.
Для многих определение субкультуры, и вот здесь мы возвращаемся к конфликту межпоколенческому, рядом со словом субкультура стоит равно радикализм, радикализм, деструктив, и вот рваные джинсы, длинные челки, футболки. Например, футболки с паучками почему-то, по мнению многих, делает молодых людей радикалами. Поэтому если мы говорим про феномен субкультур, мы не должны никого и нигде стигматизировать.
Елизавета Щетинина
Религиовед
Другой вопрос, когда ценностные установки данных сообществ переходят черты, связанные с правовыми основами общества: пропаганда массовых беспорядков, романтизация, популяризация различных способов в том числе ухода из жизни, оправдание и поощрение этнических преступлений. И конечно же, важно анализировать, насколько человек включен в данную субкультуру.
Мы обычно с коллегами предлагаем рассматривать уровень вовлеченности, используя определенную шкалу.
Но субкультура не равно радикализм. Рваные джинсы — это не признак того, что ребенок, подросток, молодой человек вовлечен во что-то страшное и деструктивное, как и нормы, правила и ценности различных субкультур и контркультур.
Для радикализма есть определенные черты, для радикализма есть определенные ценности, и все это идет не просто в контр каким-то культурным, музыкальным, визуальным стилям, но в первую очередь в контрправовым основам нашего государства.
Мы обычно с коллегами предлагаем рассматривать уровень вовлеченности, используя определенную шкалу.
Но субкультура не равно радикализм. Рваные джинсы — это не признак того, что ребенок, подросток, молодой человек вовлечен во что-то страшное и деструктивное, как и нормы, правила и ценности различных субкультур и контркультур.
Для радикализма есть определенные черты, для радикализма есть определенные ценности, и все это идет не просто в контр каким-то культурным, музыкальным, визуальным стилям, но в первую очередь в контрправовым основам нашего государства.
Рваные джинсы для действительно радикальных сообществ будут скорее крайне негативным, потому что когда человек входит в радикальное сообщество, важным аспектом является дисциплина. Дисциплина проявляется как раз в уходе за волосами, твоей одежде, если у тебя не зашитая рваная одежда, извините, скорее всего, ты как раз к такому сообществу относиться не будешь.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Проблема негативизации молодежных субкультур очень давняя. Я не буду сейчас вспоминать викторианскую эпоху, которую постоянно цитируют упоминаемая нами Александра Архипова. Но здесь есть еще один важный момент. Я процитирую одно исследование, которое было написано еще в 2009 году.
тема молодежи очень часто оказзывается связанной с различными типами моральных паник, негативными ассоциациями с опасностью и «страшными диагнозами современности». Ведь именно в подростково-молодежной среде апробируются сценарии не столько подчинения, сколько сопротивления традиционному, навязываемым стандартам поведения, в конечном счете, и социальному порядку. И непонятность поступков и линии поведения тех, кто еще не перешел в группу взрослых, порождает алармистские настроения — дискурс тревоги и воззваний к тем, кто может что-то предпринять, не допустить.
Как я уже сказала, это написано в 2009 году. Пушкарева, предисловие к книге «Молодежные уличные группировки: введение в проблематику». И в этом проекте РАН, кстати, изучались именно действительно очень социально опасные группы, которые вызывали вполне обоснованное беспокойство.
тема молодежи очень часто оказзывается связанной с различными типами моральных паник, негативными ассоциациями с опасностью и «страшными диагнозами современности». Ведь именно в подростково-молодежной среде апробируются сценарии не столько подчинения, сколько сопротивления традиционному, навязываемым стандартам поведения, в конечном счете, и социальному порядку. И непонятность поступков и линии поведения тех, кто еще не перешел в группу взрослых, порождает алармистские настроения — дискурс тревоги и воззваний к тем, кто может что-то предпринять, не допустить.
Как я уже сказала, это написано в 2009 году. Пушкарева, предисловие к книге «Молодежные уличные группировки: введение в проблематику». И в этом проекте РАН, кстати, изучались именно действительно очень социально опасные группы, которые вызывали вполне обоснованное беспокойство.
Марина Бигнова
Религиовед
«Молодежные уличные группировки: введение в проблематику» Д.В. Громов
В целом меня беспокоит знаете что, даже не распространен с разнообразного рода комментариев, а то, что эти комментарии имеют чаще всего совершенно ненаучную основу. То есть люди, которые их дают, они не читали классику соответствующих исследований, начиная со Щепанской и заканчивая, например, Громовым, Еленой Омельченко.
А уж традиция чтения даже переводных работ по молодежным группировкам вообще не существует, то есть мы в принципе имеем дело всегда с комментариями так называемой концепции от себя, я так вижу, это моя теория, и я так предполагаю, при этом большинство из них не обращаются абсолютно ни к каким психолого-педагогическим аспектам, не интересуются возрастной психологией.
И фактически, когда мы слушаем разнообразных экспертов, мы отдаем тему на откуп тем, кто в общем и целом не очень хорошо в ней на самом деле подкован.
А уж традиция чтения даже переводных работ по молодежным группировкам вообще не существует, то есть мы в принципе имеем дело всегда с комментариями так называемой концепции от себя, я так вижу, это моя теория, и я так предполагаю, при этом большинство из них не обращаются абсолютно ни к каким психолого-педагогическим аспектам, не интересуются возрастной психологией.
И фактически, когда мы слушаем разнообразных экспертов, мы отдаем тему на откуп тем, кто в общем и целом не очень хорошо в ней на самом деле подкован.
Сереж, а что говорят исследования? Социологи бьют тревогу или нет?
Михаил Вершинин
Социальный психолог
На самом деле, Михаил, тревогу они не бьют, они просто фиксируют, что молодежь действительно другая. Это нормально, потому что мы ж с вами сказали, что поколение меняется. В чем она другая?
Ну во-первых, меняется само отношение к реальности, как в ней быть, существовать, работать. Сегодня молодежь уже не воспринимает слово «надо», под которым часто предыдущие поколения шли куда-то. Сегодня они говорят: «А зачем надо?», «Кому надо?» и вообще, «Я хочу!». Есть мое «хочу» и давайте на него тоже ориентироваться.
Молодежь довольно неплохо считывает искренность, неискренность, поэтому там, где она видит фальшь, там уже ничего не работает. Это вот к слову о разного рода разговорах о важном, которые так себе проходят. Почему? Да потому что молодежь легко считывает, где ей говорят правду и говорят с ней искренне, а где говорят по заученным формулировкам, которые спущены сверху.
Ну во-первых, меняется само отношение к реальности, как в ней быть, существовать, работать. Сегодня молодежь уже не воспринимает слово «надо», под которым часто предыдущие поколения шли куда-то. Сегодня они говорят: «А зачем надо?», «Кому надо?» и вообще, «Я хочу!». Есть мое «хочу» и давайте на него тоже ориентироваться.
Молодежь довольно неплохо считывает искренность, неискренность, поэтому там, где она видит фальшь, там уже ничего не работает. Это вот к слову о разного рода разговорах о важном, которые так себе проходят. Почему? Да потому что молодежь легко считывает, где ей говорят правду и говорят с ней искренне, а где говорят по заученным формулировкам, которые спущены сверху.
Сергей Бредихин
Социолог
Кроме того, и статус как таковой для современной молодежи утрачивает свое значение. То, что ты там академик трех академий, доктор наук и так далее — это уже не так важно. Важно, насколько ты готов включаться в диалог, насколько ты можешь общаться на равных и что из себя ты действительно представляешь, потому что здесь самое важное для молодежи — это сообщество, комьюнити, и здесь нужно, конечно, пытаться, если мы говорим о каких-то воспитательных практиках, быть партнерами, практиковать горизонтальное общение, независимо от возраста и каких-то достижений, потому что неформальная атмосфера, свобода, фриланс — вот это все для молодежи — это прям очень важно.
Кроме того, важный культурный контекст, вот эти самые мемы какие-то, интернет-жаргонизмы и так далее — все это неслучайно, это язык молодежи, это культура молодежи, и мы должны, если говорим о работе с ней, это понимать.
Кроме того, молодежь еще и поколение визуалов, поэтому символика очень важна.
Неслучайно то самое ЧВК, которые мы сегодня обсуждаем, оно же во многом и строится на символике. Вот эти паучки, эти кофты, визуальный образ. Потому что вот этот визуальный элемент, эстетство — оно очень важно, как выглядит контент, так к нему и относятся.
Ну и конечно, здесь есть серьезные вопросы такого содержательного толка, насколько молодежь и кому она сегодня доверяет, на кого она ориентируется и как, собственно, живет в социуме. И здесь мы видим глобальный кризис доверия. Как показывают многочисленные исследования, молодежь не доверяет ни государству, ни другим социальным институтам, да практически никому не доверяет, кроме такого круга условных лидеров мнений.
Кроме того, важный культурный контекст, вот эти самые мемы какие-то, интернет-жаргонизмы и так далее — все это неслучайно, это язык молодежи, это культура молодежи, и мы должны, если говорим о работе с ней, это понимать.
Кроме того, молодежь еще и поколение визуалов, поэтому символика очень важна.
Неслучайно то самое ЧВК, которые мы сегодня обсуждаем, оно же во многом и строится на символике. Вот эти паучки, эти кофты, визуальный образ. Потому что вот этот визуальный элемент, эстетство — оно очень важно, как выглядит контент, так к нему и относятся.
Ну и конечно, здесь есть серьезные вопросы такого содержательного толка, насколько молодежь и кому она сегодня доверяет, на кого она ориентируется и как, собственно, живет в социуме. И здесь мы видим глобальный кризис доверия. Как показывают многочисленные исследования, молодежь не доверяет ни государству, ни другим социальным институтам, да практически никому не доверяет, кроме такого круга условных лидеров мнений.
Притом этот круг лидеров мнений настолько размыт и размазан, что если мы попытаемся сформулировать каких-то условных молодежных лидеров, мы увидим там список из нескольких сотен фамилий. Потому что в еде молодежь доверяет одному, в каких-то физкультурных практиках — другому, и это меняется от возраста к возрасту, от группы к группе и так далее. То есть какого-то единого списка лидеров мнений не существует. Здесь такой скорее рынок тех, на кого молодежь ориентируется.
А вот относительно молодежи и государства здесь, конечно, большие проблемы, потому что молодежь в политику не включена, а скорее исключена, исследования показывают, что 93% политикой в принципе, как говорят, не интересуются, а включены так или иначе в политическую жизнь страны только 1% молодых ребят.
Мы понимаем, к чему это ведет, если у нас 99% молодежи никак не участвует в политическом управлении, в политической жизни общества. Отсюда и определенные отношения к родине, к стране, оно становится таким инструментальным.
То есть моя родина — это не там, где я родился, а там, где мне хорошо, где меня понимают, где мне дают какую-то выгоду, где у меня меньше издержек тех или иных, то есть такая инструментальная мотивация.
А вот относительно молодежи и государства здесь, конечно, большие проблемы, потому что молодежь в политику не включена, а скорее исключена, исследования показывают, что 93% политикой в принципе, как говорят, не интересуются, а включены так или иначе в политическую жизнь страны только 1% молодых ребят.
Мы понимаем, к чему это ведет, если у нас 99% молодежи никак не участвует в политическом управлении, в политической жизни общества. Отсюда и определенные отношения к родине, к стране, оно становится таким инструментальным.
То есть моя родина — это не там, где я родился, а там, где мне хорошо, где меня понимают, где мне дают какую-то выгоду, где у меня меньше издержек тех или иных, то есть такая инструментальная мотивация.
Московские психологи проводили исследования, отметили, что современная молодежь относится к государству как к сервису, к какому-то мегаприложению, с помощью которого можно заказывать какие-то услуги.
Но самое главное, и Марина, я думаю, подтвердит, что педагоги и педагогические возрастные психологи очень хорошо знают о том, что именно поведение родителей, которые говорят, например, что буянить плохо и не буянят, тогда и дети воспринимают эту модель поведения.
А если взрослые говорят: буянить плохо — но при этом буянят. То конечно, дети видят эту фальшь и отказываются воспринимать это как правду.
Но самое главное, и Марина, я думаю, подтвердит, что педагоги и педагогические возрастные психологи очень хорошо знают о том, что именно поведение родителей, которые говорят, например, что буянить плохо и не буянят, тогда и дети воспринимают эту модель поведения.
А если взрослые говорят: буянить плохо — но при этом буянят. То конечно, дети видят эту фальшь и отказываются воспринимать это как правду.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Я бы, Михаил, добавила, что не только поведение родителей. Но знаете, такого рода требования вообще-то предъявляются и к другим социальным институтам, не только к семье.
То есть если мы с вами говорим, что, простите меня, сверкать голой попой плохо, то наверное, мы должны придерживаться этого правила сами. А у нас в большинстве случаев слова и так сказать духовно-нравственные ценности, которые мы транслируем, абсолютно расходятся с тем, что они видят вокруг, и принимают за социальный образец.
То есть если мы с вами говорим, что, простите меня, сверкать голой попой плохо, то наверное, мы должны придерживаться этого правила сами. А у нас в большинстве случаев слова и так сказать духовно-нравственные ценности, которые мы транслируем, абсолютно расходятся с тем, что они видят вокруг, и принимают за социальный образец.
Марина Бигнова
Религиовед
Да, и еще мои любимые британские военные психологи, когда исследовали ирландскую республиканскую армию и им подобные террористические движения, они зафиксировали определенный процент террористов, которые воспринимали государство как насильника над родителями, то есть они видели жесткие задержания полицейскими их родителей за политическую или какую-то, может быть, террористическую деятельность, и после этого они выросли и у них сформировалась ненависть к этому государству.
У меня вопрос к Лизе. Существует же какой-то набор мифов, как взрослые смотрят на молодежь, как они ее не понимают?
У меня вопрос к Лизе. Существует же какой-то набор мифов, как взрослые смотрят на молодежь, как они ее не понимают?
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Или понимают, но не так. Буквально недавно я столкнулась с тем, что в рамках одного семинара с людьми, которые отвечают за вопросы, связанные с профилактикой терроризма и экстремизма в молодежной среде, я задала вопрос: как вам кажется, какая самая ужасная террористическая организация в молодежной среде? И угадайте, что они ответили?
Безусловно, они ответили название субкультуры, подкультуры, объединение молодежи, которое в последней повестке не сходит с информационных каналов. Но никаких маркеров экстремизма, терроризма и прочих диверсий на данный момент по крайней мере не имеет.
Так вот, существует определенный термин, этот термин ювенойя. И в 2010 году его предложил социолог Дэвид Финкелхор. Многие никогда не слышали этого слова, но при этом могут понять ощущения. В принципе, я уже тоже иногда это ощущение понимаю. Когда вы смотрите на подростка и думаете, что вы в его возрасте вели себя намного лучше, правильнее. И вообще, вы читали книжки и не сидели в этом самом дурацком интернете.
Так вот, ювенойя как раз и включает страх перед подростками, страх перед молодостью. И страх этот выражается в том, что мы, как всегда, стигматизируем то, что не знаем, боимся, не понимаем. Вот эта самая стигматизация и ложится в основе межпоколенческого конфликта.
Безусловно, они ответили название субкультуры, подкультуры, объединение молодежи, которое в последней повестке не сходит с информационных каналов. Но никаких маркеров экстремизма, терроризма и прочих диверсий на данный момент по крайней мере не имеет.
Так вот, существует определенный термин, этот термин ювенойя. И в 2010 году его предложил социолог Дэвид Финкелхор. Многие никогда не слышали этого слова, но при этом могут понять ощущения. В принципе, я уже тоже иногда это ощущение понимаю. Когда вы смотрите на подростка и думаете, что вы в его возрасте вели себя намного лучше, правильнее. И вообще, вы читали книжки и не сидели в этом самом дурацком интернете.
Так вот, ювенойя как раз и включает страх перед подростками, страх перед молодостью. И страх этот выражается в том, что мы, как всегда, стигматизируем то, что не знаем, боимся, не понимаем. Вот эта самая стигматизация и ложится в основе межпоколенческого конфликта.
Елизавета Щетинина
Религиовед
Так вот, какой топчик конфликтов существует. Безусловно, это плохое воспитание. Обожаю круглые столы, когда взрослые дяденьки и тетеньки, ответственные, между прочим, за это самое воспитание, имеющее взрослых детей, внуков в том числе пубертатного возраста, обсуждают на уровне академизма, какое плохое воспитание у современной молодежи. Пардон, а где же вы были, когда этот процесс был направлен на детей?
Следующий миф касается неправильной музыки. Это такой классический миф: никто не задает вопрос, почему ребенку нравится та музыка депрессивная, агрессивная, почему он ее слушает? То, что музыка неправильная, и ребенок должен слушать другую музыку, не могу сейчас привести пример никакой композиции, чтобы не было рекламы.
Неправильная одежда, мы уже обсудили вопросы, касающиеся рваных джинс, футболочек с паучками, футболочек с провокационными надписями. Мы в свои 16 носили белый верх и темный низ.
Неправильные решения. Это классика всего, все, что молодежь ни делала, оно будет априори неправильно, потому что правильно — это то, как видится исключительно авторитетному авторитарному мнению кого-то из взрослых.
Следующий миф касается поверхностного потребления информации. О том, что молодежь воспринимает только небольшие тексты, и вот Достоевского молодые люди наши не осилят, Толстого не осилят. Но постойте, а сами вы на данный момент можете процитировать «Войну и мир»? а сами Достоевского когда перечитывали? Вот это тоже определенная классика базиса для конфликтов между взрослыми и молодежи.
Вопрос коммуникаций. Взрослых людей пугают коммуникации, все считают, что когда дети сидят на скамеечке и вместо классического контакта зависают в телефоне, это уровень, связанный с тем, что дети не общаются, они одиноки, мы вот бегали, в стариков-разбойников играли, а с нашими детьми что-то не так. Но коммуникация остается коммуникацией, просто меняется форма.
И если мы говорим о том, что данный досуг — это неправильный досуг, то какой досуг мы сами предлагаем нашим детям? Сами-то когда в последний раз в поход ходили?
Вопрос, касающийся неуважения старших. И здесь тоже классическая стигматизация, то, что вот молодые люди не уважают. Но тем не менее исследования отмечают, что наши дети, в отличие от нас, более свободны в отношениях к авторитарной фигуре взрослого. Ими сложнее манипулировать, они готовы отстаивать свои личные границы, они выступают активно против несправедливости, а сами-то мы уважаем ли наших детей или выбираем инфантильный подход, ну и молодежь пошла.
Следующий миф касается неправильной музыки. Это такой классический миф: никто не задает вопрос, почему ребенку нравится та музыка депрессивная, агрессивная, почему он ее слушает? То, что музыка неправильная, и ребенок должен слушать другую музыку, не могу сейчас привести пример никакой композиции, чтобы не было рекламы.
Неправильная одежда, мы уже обсудили вопросы, касающиеся рваных джинс, футболочек с паучками, футболочек с провокационными надписями. Мы в свои 16 носили белый верх и темный низ.
Неправильные решения. Это классика всего, все, что молодежь ни делала, оно будет априори неправильно, потому что правильно — это то, как видится исключительно авторитетному авторитарному мнению кого-то из взрослых.
Следующий миф касается поверхностного потребления информации. О том, что молодежь воспринимает только небольшие тексты, и вот Достоевского молодые люди наши не осилят, Толстого не осилят. Но постойте, а сами вы на данный момент можете процитировать «Войну и мир»? а сами Достоевского когда перечитывали? Вот это тоже определенная классика базиса для конфликтов между взрослыми и молодежи.
Вопрос коммуникаций. Взрослых людей пугают коммуникации, все считают, что когда дети сидят на скамеечке и вместо классического контакта зависают в телефоне, это уровень, связанный с тем, что дети не общаются, они одиноки, мы вот бегали, в стариков-разбойников играли, а с нашими детьми что-то не так. Но коммуникация остается коммуникацией, просто меняется форма.
И если мы говорим о том, что данный досуг — это неправильный досуг, то какой досуг мы сами предлагаем нашим детям? Сами-то когда в последний раз в поход ходили?
Вопрос, касающийся неуважения старших. И здесь тоже классическая стигматизация, то, что вот молодые люди не уважают. Но тем не менее исследования отмечают, что наши дети, в отличие от нас, более свободны в отношениях к авторитарной фигуре взрослого. Ими сложнее манипулировать, они готовы отстаивать свои личные границы, они выступают активно против несправедливости, а сами-то мы уважаем ли наших детей или выбираем инфантильный подход, ну и молодежь пошла.
Безусловно, на конфликт меж поколений и на непонимание взрослых молодежью влияет и ускорение темпа жизни, и трансформация различных культурных практик, и визуализация культуры, когда дети наши живут на 2 мира реального и виртуального, а мы с вами не всегда, ну даже не мы с вами, мы же с вами подкаст записываем, а взрослое поколение не всегда зарегистрировано в социальных сетях или активно погружена в виртуальное пространство.
Мы всегда боимся того, что не понимаем, и может быть, как раз вопрос, касающийся молодежи, вытекает из того, что мы боимся молодежи, потому что не понимаем ее, а узнать, уточнить, обсудить и напрямую спросить почему-то стесняемся.
Мы всегда боимся того, что не понимаем, и может быть, как раз вопрос, касающийся молодежи, вытекает из того, что мы боимся молодежи, потому что не понимаем ее, а узнать, уточнить, обсудить и напрямую спросить почему-то стесняемся.
Марин, вот насколько в Башкортостане боятся школьников Министерство образования? Расскажите, пожалуйста, потому что у вас там что-то фантастическое творится.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Да, Михаил, у нас тут довольно забавная ситуация. В пятницу были проведены родительские собрания, на которых родителям обучающихся было сказано, что дети должны в обязательном порядке в субботу и в воскресенье находиться в школах вместе с учителями. Ну понятно, старшеклассников засадили за пробные ЕГЭ, а младших развлекали всяческими активностями.
Такой прием уже применялся в тот момент, когда по России прокатилась волна несанкционированных митингов, но тогда дети рисковали попасть под 282 статью и ответственность по которой наступает с 14 лет, это были меры быстрого реагирования, которые в целом были приемлемы как паллиатив.
Но сегодня то, что получилось сейчас, — это фактически калька с происшедшего, которая не учитывает одно-единственное обстоятельство: данная субкультура не является доказанной экстремистской. Участие в каких-то событиях, связанных с ней, — это вовсе не всегда точно уголовное дело.
Поэтому мне не очень понятна реакция нашего Министерства образования, связанная с тем, что мы что теперь, на каждую субкультуру так реагировать будем? Завтра еще что-нибудь интересное появится, у нас дети из школы перестанут выходить совсем? Ну и соответственно, учителя тоже очень странно себя чувствуют в этой ситуации, я думаю.
Такой прием уже применялся в тот момент, когда по России прокатилась волна несанкционированных митингов, но тогда дети рисковали попасть под 282 статью и ответственность по которой наступает с 14 лет, это были меры быстрого реагирования, которые в целом были приемлемы как паллиатив.
Но сегодня то, что получилось сейчас, — это фактически калька с происшедшего, которая не учитывает одно-единственное обстоятельство: данная субкультура не является доказанной экстремистской. Участие в каких-то событиях, связанных с ней, — это вовсе не всегда точно уголовное дело.
Поэтому мне не очень понятна реакция нашего Министерства образования, связанная с тем, что мы что теперь, на каждую субкультуру так реагировать будем? Завтра еще что-нибудь интересное появится, у нас дети из школы перестанут выходить совсем? Ну и соответственно, учителя тоже очень странно себя чувствуют в этой ситуации, я думаю.
Марина Бигнова
Религиовед
Причем самое смешное, что мы можем говорить про субкультуры анимешников, действительно, но субкультуры ЧВК не существует. У меня возникает вопрос к Ларисе: что с этим делать, как общаться с детьми, как их обезопасить от плохого?
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Мне кажется, здесь есть 3 важных составляющих, которые нужно нам понимать для того, чтобы хоть как-то взаимодействовать с нашими детьми. Вообще, ребят в первую очередь надо научить пониманию того, что не каждый вещающий в сети — лидер мнений. В последнее время очень часто основная реакция бывает на то, что кто-то от имени государства или от имени общественности озабоченной начинают сообщать о том, что все аниме надо запретить.
Человек, который это сообщает, неважно, на своей странице, на фейковой странице и так далее, он не может говорить от имени всей законодательной системы, и вопрос запретов такого рода — это чистое давление такое на молодежь своего рода.
Человек, который это сообщает, неважно, на своей странице, на фейковой странице и так далее, он не может говорить от имени всей законодательной системы, и вопрос запретов такого рода — это чистое давление такое на молодежь своего рода.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Во-вторых, важно понимать и самим, и научить тех, кто мнит себя лидерами мнений, вспомнить, что такое быть экспертом вообще. Дело в том, что сам по себе факт экспертизы — это не только навык, который ты получаешь в связи со своими профессиональными компетенциями за много-много, кстати говоря, лет, которые ты работаешь в этом качестве.
Здесь очень важно, что эксперт должен понимать степени социального воздействия и уметь хоть как-то прогнозировать последствия своих высказываний.
Ну согласитесь, предположим, если только-только появился феномен ЧВК «Редан», о котором никто ничего еще не знал, не может через сутки от первого события появиться совершенно новый методический семинар, с которым человек выходит в публичное пространство на учителей.
Или согласитесь, что если у вас появилась особая информация, да, пусть вы эксперт и у вас действительно есть доступ к чатам этих ребят, у вас появилась тайная информация о том, что они забивают сходку 5 марта, не стоит, наверное, ее в социальных сетях вывешивать на всеобщее обозрение, потому что вы таким образом будоражите тех, кто не имеет к ситуации никакого отношения, и последствия будут самые жесткие.
Ну и в-третьих, и тем, и другим, и всем нам, наверное, еще раз надо вспомнить о том, что такое моральная паника, и научиться ее останавливать хотя бы в самих себе.
Здесь очень важно, что эксперт должен понимать степени социального воздействия и уметь хоть как-то прогнозировать последствия своих высказываний.
Ну согласитесь, предположим, если только-только появился феномен ЧВК «Редан», о котором никто ничего еще не знал, не может через сутки от первого события появиться совершенно новый методический семинар, с которым человек выходит в публичное пространство на учителей.
Или согласитесь, что если у вас появилась особая информация, да, пусть вы эксперт и у вас действительно есть доступ к чатам этих ребят, у вас появилась тайная информация о том, что они забивают сходку 5 марта, не стоит, наверное, ее в социальных сетях вывешивать на всеобщее обозрение, потому что вы таким образом будоражите тех, кто не имеет к ситуации никакого отношения, и последствия будут самые жесткие.
Ну и в-третьих, и тем, и другим, и всем нам, наверное, еще раз надо вспомнить о том, что такое моральная паника, и научиться ее останавливать хотя бы в самих себе.
Или слушать наш подкаст и давать его послушать другим: друзьям, знакомым, коллегам.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Да, да, да.
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
Притормозить их всех.
Сергей, давайте вы расскажете 5 важных вещей, это очень хороший формат для короткой подачи, о том, что нужно понимать родителям и педагогам про молодежь. Потом я расскажу, какие книжки нужно прочитать.
Сергей, давайте вы расскажете 5 важных вещей, это очень хороший формат для короткой подачи, о том, что нужно понимать родителям и педагогам про молодежь. Потом я расскажу, какие книжки нужно прочитать.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Давайте расскажу. Я думаю, что здесь будет сумма того, что мы сказали, поэтому, во-первых, нужно понимать, что поколения действительно разные, и для того, чтобы общаться с молодежью, надо немножечко хотя бы понимать культурный их контекст поколений и не отвергать заранее то, чем молодежь интересуется и занимается.
Во-вторых, не нужно считать, что интернет — это абсолютное зло и все, что исходит из интернета, это ужасно. Опять-таки, если вы так будете считать, то с той же молодежью вы никогда контакт не установите, потому что молодежь черпает много из интернета. В условиях, когда эксперты, официальные спикеры у нас участвуют в разжигании моральной паники и зачастую информационной агрессии, это только отталкивает молодежь, снижает уровень ее доверия, поэтому к подобного рода экспертам и спикерам нужно относиться с изрядной долей сомнения.
Молодежь вообще — это не зло, это наше будущее, поэтому мы можем, конечно, не принимать все позиции молодежи, ценности их, мировоззрение, но мы не можем отвергать само право молодых людей иметь свои взгляды и установки. Они могут быть нам не близки, но мы должны в любом случае уважать это право.
Ну и конечно, когда вы разговариваете с молодежью, важно не только то, что вы говорите, но и то, как вы говорите. Если вы встаете на позицию всезнающего лектора, то никакого контакта не получится. А если вы встаете на позицию понимающего и готового слышать партнера, вот здесь контакт с молодыми людьми вы скорее всего установите.
Ну и государственным чинам и умам, конечно, надо принимать взвешенные решения, которые основаны на законных основаниях и на здравом смысле. А иначе то самое доверие, которого у нас нет, так и не появится.
Во-вторых, не нужно считать, что интернет — это абсолютное зло и все, что исходит из интернета, это ужасно. Опять-таки, если вы так будете считать, то с той же молодежью вы никогда контакт не установите, потому что молодежь черпает много из интернета. В условиях, когда эксперты, официальные спикеры у нас участвуют в разжигании моральной паники и зачастую информационной агрессии, это только отталкивает молодежь, снижает уровень ее доверия, поэтому к подобного рода экспертам и спикерам нужно относиться с изрядной долей сомнения.
Молодежь вообще — это не зло, это наше будущее, поэтому мы можем, конечно, не принимать все позиции молодежи, ценности их, мировоззрение, но мы не можем отвергать само право молодых людей иметь свои взгляды и установки. Они могут быть нам не близки, но мы должны в любом случае уважать это право.
Ну и конечно, когда вы разговариваете с молодежью, важно не только то, что вы говорите, но и то, как вы говорите. Если вы встаете на позицию всезнающего лектора, то никакого контакта не получится. А если вы встаете на позицию понимающего и готового слышать партнера, вот здесь контакт с молодыми людьми вы скорее всего установите.
Ну и государственным чинам и умам, конечно, надо принимать взвешенные решения, которые основаны на законных основаниях и на здравом смысле. А иначе то самое доверие, которого у нас нет, так и не появится.
Сергей Бредихин
Социолог
Давайте включать критическое мышление, уважать друг друга, слышать и слушать нашу молодежь.
Елизавета Щетинина
Религиовед
Ну и когда мы с вами критикуем нашу молодежь, хочется напомнить фразу, которую нашли на надписи гробницы фараона, жившего 35 веков до нас, «Молодые люди строптивы, без послушания и уважения к старшим, истину отбросили, обычаев не признают, никто их не понимает и они не хотят, чтобы их понимали, несут погибель миру и станут последним его пределом». Фараон умер, та молодежь давно тоже, но, а тем не менее мир стоит и поныне.
Сергей Бредихин
Социолог
А вам, те, кто выжил в эти времена, на кого не падали лягушки и кого не съела саранча, у нас есть хорошая подборка книг.
Что бы мы с вами ни делали, чего бы ни боялись, тревожность никуда не уйдет и речь не про какой-то пессимизм или желание нагнетать, как это делают так называемые правильные эксперты. Но мы живем с вами и воспитываем или не воспитываем детей действительно в новом и странном мире с огромным количеством информации разного качества, гаджетов и отсутствия каких-либо авторитетов, ветры перемен, моды, трендов меняет всё и всех всё быстрее и быстрее.
А еще наложите сюда российских законодателей, которые слишком много видят угроз и много чего запрещают последние 10 лет, замученную школу и вечный конфликт в треугольнике учителя — родители — и дети, то получается совсем грустная история. Но мы, неправильные эксперты, считаем, что любознательность, академичность и научный подход позволит находить правильные и хорошие решения, а не вот это все на панике и запретить.
Старайтесь интересоваться миром своих детей, знать их друзей, родителей их друзей, выделять время на совместное времяпровождение и не бойтесь аниме или интернета. Там страшно только тем, кто боится изучать новое.
И как говорят японцы и неправильные эксперты, матанэ.
- Очень интересная книга двух авторов Барбары Наттерсон-Горовиц и Кэтрин Бауэрс «Зверьство. Драматическое путешествие из подросткового возраста во взрослую жизнь». В этой книге очень интересно переплетена биология, образ жизни животных и взросление наших детей.
- Хорошая книга психологическая Екатерины Бурмистровой «Взрослеем с подростком: воспитание родителей».
- Классика, которую я всегда советую и уже неоднократно говорил, книга Бойд Дэна «Все сложно. Жизнь подростка в социальных сетях».
- Великолепная, хоть и немного устаревшая книга в стиле производственного романа социолога Судхира Венкатеша «Главарь банды на день. Изгой-социолог выходит на улицы». История про социолога, который в Чикаго стал частью подростковой банды и рассказал, как она живет, какие у них механики, ритуалы, как живут кварталы под контролями подобных банд.
- Классическая работа Эрика Хобсбаума «Бандиты». Это про социальное бандитство. Книга написана в 69 году, у нас переведена, новая ее версия с дополнениями 2000 года. Считается классической работой.
- Отличная книга по криминологии, Алистер Фрейзер «Гангстеры и банды. Ключевые подходы в криминологии». Мне она очень нравится тем, что там показывают появление банд, их взаимодействие, которое существует в разных культурах и в разных странах.
- Спорная, неоднозначная книга Юлии Герлах «Мы хотим свободы! Восстание арабской молодежи». Достаточно интересно рассказана про площадь Тахрир и переворот в Египте.
- Коллектив авторов, книга 2015 года, отечественная, «Манга в Японии и России. Субкультура отаку, история и анатомия японского комикса». Тоже достаточно полезно для общего развития.
- Не первый раз мы советовали одного из лучших российских авторов по теме мемов, Иван Кузнецов, «Мемы. Научный взгляд на феномен поп-культуры, захвативший мир».
- Очень хорошая книга бывшего инвестиционного банкира, а потом он получил профессию врача-эпидемиолога, Адама Кучарски «Законы эпидемий. Как развиваются и почему прекращаются эпидемии болезней, финансовые кризисы, вспышки насилия и модные тренды».
- Ну и для тех, кто любит кофе, кофейни и вообще понимать, как люди отдыхают вне своей квартиры, есть классическая книга Рэя Ольденбурга «Третье место. Кафе, кофейни, книжные магазины, бары, салоны красоты и другие места „тусовок“ как фундамент сообщества». Очень полезная книга, которая рассказывает, как развиваются городские пространства и почему люди социализируются именно в таких местах. Это к вопросу, почему молодежь тусуется на фудкортах.
Что бы мы с вами ни делали, чего бы ни боялись, тревожность никуда не уйдет и речь не про какой-то пессимизм или желание нагнетать, как это делают так называемые правильные эксперты. Но мы живем с вами и воспитываем или не воспитываем детей действительно в новом и странном мире с огромным количеством информации разного качества, гаджетов и отсутствия каких-либо авторитетов, ветры перемен, моды, трендов меняет всё и всех всё быстрее и быстрее.
А еще наложите сюда российских законодателей, которые слишком много видят угроз и много чего запрещают последние 10 лет, замученную школу и вечный конфликт в треугольнике учителя — родители — и дети, то получается совсем грустная история. Но мы, неправильные эксперты, считаем, что любознательность, академичность и научный подход позволит находить правильные и хорошие решения, а не вот это все на панике и запретить.
Старайтесь интересоваться миром своих детей, знать их друзей, родителей их друзей, выделять время на совместное времяпровождение и не бойтесь аниме или интернета. Там страшно только тем, кто боится изучать новое.
И как говорят японцы и неправильные эксперты, матанэ.
Михаил Вершинин
Социальный психолог
Пока-пока.
Марина Бигнова
Религиовед
До новых встреч!
Лариса Астахова
Религиовед & Судебный эксперт
До свидания!
Сергей Бредихин
Социолог
Пока-пока!
Елизавета Щетинина
Религиовед